Константин Генич: "Если Уткин что-то сказал, это не значит, что он смелый, а все бздуны"

– Когда стало известно о вашем назначении на финал Лиги чемпионов, в твиттере вы косвенно подтвердили, что выбор был между вами и Василием Уткиным. Все решил твит , из-за которого Василия отстранили от работы на федеральных каналах?

– Начнем с того, что кандидатов на финал было больше. Не могу сказать, что я шел в приоритете и у меня были какие-то ведущие позиции при выборе, но, учитывая, что финал испанский, я был в списке комментаторов, которые на него претендовали.

– Как и кем определялась эта группа?

– Примерно представляю, кем и как, но всех подробностей рассказывать не буду.

– Почему вы с такой уверенностью писали, что евросезон для вас закончен?

– Потому что до полуфинала ЛЧ мне было почти официально объявлено: финала у тебя не будет – сам понимаешь, по каким причинам. В принципе, все логично, у меня же есть мощнейший бонус, упавший с «Первого канала» – комментарии матчей чемпионата мира. Поэтому определенной группой комментаторов «НТВ-Плюс» было бы не совсем правильно воспринято, если все сливки достались бы мне. Насколько я понимаю, на финише претендовали на финал трое, правда, кто был третьим кандидатом и почему выбор пал не на него или Уткина, а в конечном итоге на Генича – говорить не буду. О том, как выбирался комментатор на финал Лиги чемпионов в Лиссабоне, может рассказать сам Василий, если захочет – это в его полномочиях, он главный редактор спортивных каналов «НТВ-Плюс», ему по статусу и должности положено говорить о таких вещах публично. Что-то там за кулисами переиграли, переосмыслили, пересмотрели. В итоге мне сказали – едешь комментировать финал; значит, принимаю как данность и еду работать. Без подробностей и лишней информации. Может, когда-нибудь вся правда и вскроется, но я не вижу смысла публично обсуждать эту тему со всех сторон. Решение принято, а что, как и почему – это уже вопрос десятый.

– Сейчас финал Лиги чемпионов, летом –  чемпионат мира. Вы задавали себе вопрос: «Как после таких турниров настраиваться на матч «Реал-Сосьедад» – «Гранада»?

– Точно так же, как я настраивался и до финала Лиги чемпионов, и до работы на чемпионате мира. У меня ведь уже был матч сборной в Белфасте. Не знаю, удачный ли – по результату неудачный, по работе тоже не самый выдающийся. Но там игра была такая, что я старался оставаться патриотом, гнать Россию вперед, но не вышло – футболисты меня в какой-то степени подвели. Еще у меня был финал Лиги Европы, Суперкубок Европы, а когда я только пришел, у меня был матч чемпионата Европы 2008 года Испания – Швеция в паре с Василием Уткиным. И после этого я как-то находил для себя мотивацию работать.

– Как найти новую цель? Ничего круче финала Лиги чемпионов и чемпионата мира для комментатора ведь не существует.

– Я, честно говоря, голову себе лишними мыслями не забиваю и не накручиваю – мол, вот я добираюсь до какой-то вершины, у меня будет финал Лиги чемпионов, потом у меня будет чемпионат мира, и после этого мне станет неинтересно комментировать матчи вроде «Сосьедад» – «Гранада». Конечно, у таких игр ажиотаж не тот – их смотрит меньшая аудитория, но сам для себя я отмечаю, что это моя работа, и я получаю от нее кайф. Порой по насыщенности, по нерву, по градусам матч в чемпионате Испании может получиться куда событийнее и интереснее, чем четвертьфинал или 1/8 финала Лиги чемпионов. Просто отношение публики к этим встречам разное. Бывает и у комментаторов отношение разное, но я стараюсь какую-то планку задать и ниже не опускаться.

– Сколько времени вы готовитесь к матчам?

– Может быть, я сейчас не совсем корректную мысль выскажу, и она будет звучать по-бунтарски и не совсем профессионально, но к матчам чемпионата Испании мне готовиться не надо. Глядя в расписание, я узнаю, какой матч я буду комментировать, и пробежавшись по новостным лентам, посмотрев или озвучив обзор тура, я уже примерно представляю, чего можно от команд ожидать – кто травмирован, кто дисквалифицирован и так далее. То есть перед игрой ты получаешь данные по составу, по последним новостям, и этого достаточно.

– А к Лиге чемпионов долго ищете информацию?

– Мне хватает часов двух-трех. Если это стадия плей-офф, может быть, даже поменьше. А вот на групповой стадии попадаются андердоги, которых ты не очень хорошо знаешь, и времени нужно уже побольше – благо, сейчас информацию найти не проблематично. Класико? К нему можно особо и не готовиться, скажу честно. То же самое касается и финала Лиги чемпионов, хотя я постараюсь достать что-то любопытное про Лиссабон и про историю финалов, учитывая, что это вообще первый финал с участием команд из одного города.

– Как вы будете готовиться к чемпионату мира?

– Это большое испытание, потому что у матчей сборных своя специфика, свои нюансы и детали. Тем более, насколько я понимаю, у меня будут команды на групповом этапе, которые я не очень хорошо знаю. Следовательно, времени на подготовку понадобится чуть больше.

– Как вы оцениваете свои шансы прокомментировать финал чемпионата мира?

– Никак, потому что я знаю свое расписание и финала чемпионата мира в Бразилии у меня нет.

– Расписание уже известно?

– Я не буду его оглашать. Когда придет время, его, наверное, огласит кто-то из уполномоченных лиц Первого канала, но по логистике, которую сейчас прорабатывает международный отдел Первого канала, я знаю, где я буду находиться, знаю, сколько матчей я буду комментировать и из какого города в какой я должен улететь, чтобы успеть на свою трансляцию.

– Вы работаете комментатором на «Плюсе» уже около восьми лет. Самый мудрый совет Василия Уткина?

– Василий давал несколько советов – это был своеобразный комментаторский лозунг, который он донес и до других молодых комментаторов. Самое главное правило: то, что ты уже прокомментировал – забудь, потому что ты уже ничего не можешь сделать. Ты работаешь в прямом эфире, и переговорить, к сожалению, уже нельзя. А себя накручивать и корить за то, что сделал не так, как хотел – это бесполезно. То же самое как у футболистов – сыграл матч и надо думать о следующем.

– Приходилось ли вам попадать под огонь критики Василия Уткина?

– Неоднократно. У меня даже иногда были мысли, что я занимаюсь не тем, что я абсолютно лишний в этом цеху. Мне очень тяжело было находиться в комментаторской среде, где кто-то больше выпендривается, кто-то больше знает, кто-то больше выпячивает свою позицию. Подстроиться под этот коллектив было очень непросто.

– Как Василий преподносит свои замечания?

– В замечаниях Уткина не было полутонов – если уж критика, то критика была по полной. Можно было оказаться загнанным под плинтус, а гвоздиком бы тебя прибили так, что оттуда уже не выберешься. Но вот такой педагогический талант у Василия. Он может тебя жестко критиковать, но если ты хорошо отработал, он похвалит тебя не только лично, но и публично. В этом смысле он старается держать баланс. И ни один комментатор из моего поколения не избежал критики главного редактора.

– Публично Уткин не только хвалит – например, во время парада комментаторов он написал в твиттере, что Александр Елагин работает скучно, а год назад в конференции на Sports.ru признался, что Александр Шмурнов слабо провел четвертьфинал Лиги чемпионов-2012/13 «Барселона» – «ПСЖ». Это тоже нормальный педагогический метод?

– Нет, считаю, что это нетактично и некрасиво. Это вызывает нездоровую реакцию и со стороны коллег, и со стороны общественности, но если говорить о твитах Уткина или ответах в конференции, пока она еще была на Sports.ru, то это – стиль жизни Василия Уткина. Он порой режет правду-матку, исходя из своих побуждений.

– Тяжело быть готовым к такой критике?

– Когда тебя критикует народ, телезритель, ты можешь это как-то принять, согласиться или не согласиться. А с менеджерской точки зрения такие вещи не должны выходить за пределы коллектива и не должны выноситься на всеобщее обсуждение. Если главный редактор недоволен работой того или иного комментатора, то можно подойти и ему это лично сказать, а он пусть это уже в одиночку или на летучке переваривает. Но это я так считаю, поэтому я не главный редактор и никогда им не буду, и не стремлюсь к этому. Я не обсуждаю работу коллег ни в твиттере, ни в конференции – для меня это табу. Что-то нравится, что-то не нравится, что-то может раздражать, но это мои проблемы, в открытую я писать не буду. Это касается исключительно критики. Если кого-то надо похвалить – я не стесняюсь это сделать через тот же твиттер, потому что похвала – это своеобразный мотивационный движ. Мне все-таки по характеру ближе пряник, чем кнут.

– Совсем недавно вы ретвитнули Алексея Андронова, который упомянул о запрете на использование твиттера во время матчей. Комментаторам и правда запрещают обновлять свою ленту во время игр?

– Ну, я до этого ретвитнул ироничный и стебный твит коллеги Журавеля, который при счете 3:0 в пользу «Реала» (ответный полуфинал ЛЧ – Прим.Eurosport.ru) написал, что после матча Алексей Андронов скажет, что Гвардиола развалил великую команду. Мне кажется, что это просто юмор, а вот то, что Алексей ответил во время матча – это и есть нарушение. Не буду судить Леху, это его право.

Официального запрета на ответы в твиттере во время работы в лайве нет, но для каждого комментатора на подкорке записано, что если ты комментируешь, то оставь чтение ленты на перерыв. Отвечать в твиттере даже коллегам – не самый профессиональный подход, хотя я сам где-то иногда занимаюсь такими маленькими гадостями. Могу отвлечься, чтобы ответить, но не больше, чем на секунд на 10-15.

– Жена Владимира Перетурина не смотрела матчи, которые комментировал ее муж – по профессии она филолог, поэтому не могла не указывать мужу на ошибки. Ваша супруга смотрит все, что вы комментируете. Доводилось ли вам слышать критику от нее – она ведь работает на телевидении?

– Да, она связана с телевидением, но ее основная работа – радио. Сейчас жена в декретном отпуске, и много времени проводит дома, а до этого работала на канале «Москва 24». У нее прекрасное образование, она прекрасно знает русский язык, но, как правило, она меня не исправляет – может, боится испортить мне настроение? Жена может дать мне общую оценку. «Это была скучная игра», «это был твой не лучший репортаж», «такие игры тяжело комментировать, потому что нет голов» – такое бывает, да. Первое смс, которую я получаю после матчей, обычно от нее – жена смотрела, смотрит и, надеюсь, будет смотреть эти матчи и дальше.

– В январе 2014 года открылся сайт konstantingenich.ru. Для чего он создан?

– Честно говоря, даже не знаю, как этот сайт функционирует. Для чего он создан, я тоже не знаю. Кем он создан, примерно представляю, но я даже пальцем не повел, для того, чтобы этот сайт появился. Кстати, когда я еще играл в футбол, мне группа девочек-болельщиц предлагала сделать свой сайт, публиковать туда какую-то информацию и фотографии – это была первая попытка.

В начале этого года на меня вышел один человек, который работает в медиаиндустрии, занимается организацией мероприятий и приглашений. Он предложил мне работать вместе, и я сказал, что если предложения действительно будут интересные, то давайте попробуем. Мы виртуально пожали друг другу руки, и он сказал, что есть мысль сделать мой сайт. Выбрали название konstantingenich.ru. Если честно, я сам на этом сайте был всего три раза – я даже не знал, что кто-то им заинтересовался.

– Георгий Черданцев говорил, что иногда комментаторам приходится вести корпоративы ради высоких гонораров. Насколько вам комфортно работать ведущим на мероприятиях?

– Не могу сказать, что комментатор – самый богатый человек с сумасшедшей зарплатой и что за счет этой зарплаты можно прокормить семью из четырех человек. Всегда есть возможность подработать на стороне, получить какую-то халтурку, но в основном эти предложения связаны со спортом. Пару раз знакомые предлагали быть тамадой на свадьбе или юбилее, но это не моя ниша. Зачем я буду подводить людей? Лучше скажу, чтобы ребята наняли профессионала.

– Летом 2012-го вы опубликовали твит примерно следующего содержания: позвонили с потрясающим предложением, подробности расскажу позже. Я что-то пропустил или вы так и не рассказали, что вам предлагали?

– Это было предложение работать на ВГТРК. Предложение от хороших знакомых, которые задумали новый проект, новый виток в развитии спортивного телевидения и спортивного контента. Меня хотели пригласить, сделав очень предметное и интересное предложение. Я посидел, подумал и решил: пусть проиграю в деньгах, но останусь на «Плюсе», потому что я очень люблю комментировать футбол. А на ВГТРК футбола в разы меньше, это и стало основным поводом им отказать. И знаете… Все-таки «НТВ-Плюс» – мой дом, который меня воспитал, и бросать его я не был готов ни тогда, ни сейчас, ни в будущем.

– В прошлом году в России развивалась букмекерская контора нового формата – Betbureau. Вы были одним из главных прогнозистов в этой конторе, но проект почему-то очень быстро закрыли. Что случилось?

– Проект был очень амбициозным – это была команда профессионалов, которую собирали, проведя даже специальный кастинг. В перспективе картина была нарисована очень многообещающая, и я, наверное, не вправе рассказывать, почему Betbureau закрылся. Той отдачи, на которую рассчитывали организаторы проекта, они не получили. Были проблемы с оформлением конторы и сайта, с приемом ставок и выплатами выигрышей.

Одним из идеологов Betbureau был Паруйр Шахбазян, который одновременно является владельцем «Рейтинга Букмекеров». У меня с ним прекрасные товарищеские отношения, и однажды он сказал, что проект Betbureau они вынуждены прикрыть с возможностью возвращения к этой идее в будущем. К сожалению, спортпрогнозы ориентированы на достаточно узкую аудиторию, привлечь новый поток людей чрезвычайно сложно. Подобные проекты хороши под какое-то событие, вроде чемпионата мира или Европы. Стоит собирать команду профессионалов уже под конкретный срок и проект. Это, возможно, будет интересно.

– Будут ли выходить прогнозы на «РБ» во время чемпионата мира? Нет ли условий или запретов от Первого канала?

– Прогнозы будут выходить, безусловно. Мне нужно только понять, как самому их записывать – сейчас айфон держит жена, а я уже наговариваю. Никаких запретов, предубеждений, блокировок или дополнительных условий от Первого канала не было. Условие имелось только одно – у меня спросили: «Хочешь поехать?». Я ответил, что этот вопрос нужно решать с руководством «Плюса», и вопрос действительно оперативно решили.

– Юрий Дудь – наверное, самый популярный пишущий спортивный журналист на сегодня, но в утреннем эфире на радио он часто говорит не о спорте и футболе, а о «Единой России» и политике. Есть ли у вас темы, на которые вы боитесь рассуждать?

– Неправильно сформулирован вопрос. Боюсь ли я высказывать свою позицию? Боюсь ли я санкций? Нет, не боюсь, но для меня есть табуированные темы – это темы, в которых я некомпетентен. Вряд ли кому-то будет интересно читать или слушать мое мнение в той области, в которой я не разбираюсь. А мне, в свою очередь, будет неинтересно это мнение высказывать. Проходили выборы мэра Москвы – я писал, каким я бы хотел видеть свой город, что хорошо сделано, а что плохо.

– А более глобальные темы?

– То, что происходит сейчас с геополитической ситуацией в мире или стране – это слишком масштабно. Для меня это не вопрос боязни что-то сказать, а вопрос понимания «Для чего я должен и могу это говорить?» Это не конъюнктура, это данность. Политика для меня – табуированная тема. Точно так же я не очень осведомлен, что происходит в фанатской среде. Отношения между болельщиками? Я стараюсь не высказываться, потому что боюсь выдать глупость. Если Юрий Дудь, Василий Уткин или Алексей Андронов хотят публично говорить про политику, то это их личное право – они все взрослые люди. У меня есть мнение по игре «Спартака» или «Томи», сборной Испании или «Вальядолида» – об этом я и буду говорить. А рассуждать, что хорошо, а что плохо, кто ворует, а кто не ворует, за кем правда, а кто бравирует какими-то словами или лозунгами – извините, мне это неинтересно. Я могу посмеяться над видео про какого-то политика, или дать свою негативную оценку – если это история Жириновского с беременной журналисткой, – но не более того.

– С 1 августа 2014 года популярные блогеры с аудиторией свыше 3000 человек должны регистрировать свой блог как СМИ и подчиняться Федеральным законам, которые распространяются и на СМИ. Вы на это отреагировали твитом со словом ********** (очень хорошо ). Как вы относитесь к ограничениям свободы слова?

– Вообще все искусственные ограничения дополнительно негативно настраивают людей. У каждой власти есть свои направления, свое видение ситуации. Если они решают проблемы всяческими запретами, то с этим нужно смириться, что ж поделать. Этот запрет не значит, что нужно встать с утра и пойти к Госдуме с плакатом «Верните мат в твиттер». Я не вижу в этом смысла.

– А как же быть с матом в твиттере?

– Хорошо, окей, я не буду писать матом в твиттер, хотя я и так старался этого не делать. Иронично, ради троллинга могу себе позволить один такой твит в месяц. Но проживу и без этого – напишу, что сыграли не ********** (очень хорошо), а опупительно или восхитительно. К этому надо проще относиться.

– Кто-то воспринимает это как вызов.

– Это от характера человека зависит, но я отношусь к таким запретам мирно и предпочитаю приспосабливаться к этим условиям, пусть это и звучит скучно и несовременно. Как сказал недавно Марко Ройс: «Каждый футболист выбирает свою карьеру, потому что это его карьера». Каждый выбирает свою жизнь, потому что это его жизнь – и не нужно давать какие-то жесткие рекомендации и советы. Я же не говорю кому-то, что носки в полоску не очень хорошо сочетаются с галстуком в клетку. Потому что это не мое дело.

– Вы наверняка дружите и общаетесь с действующими футболистами и летаете на выезды в самолетах клубов РФПЛ. Бывает такое, что в эфире тяжело сдержать инсайд? Часто ли сами футболисты просят что-то озвучить?

– Да, бывает и то, и другое. Перелеты с командой – это не бонус, а огромная ответственность, которая ложится на журналиста. Это понимание того, что ты, безусловно, что-то услышишь, что-то увидишь, что-то узнаешь и можешь опубликовать полученную информацию как эксклюзив. Но у меня доверительные отношения сразу с несколькими клубами – если они берут меня на борт, значит, знают, что если Генич что-то увидел, то он это не расскажет публично. И я этими отношениями дорожу. Хотя сейчас такой объем информации по поводу некоторых клубов, многое и так просачивается в народ. Конечно, я бы мог чем-то поделиться первым и сам от себя пропереться – я это рассказал, я молодец, я крутой. Но для меня доверительные отношения всегда на первом месте, я не гонюсь за славой путем публикации какой-то скандально-эксклюзивной новости.

Вот, например, история с Сергеем Шустиковым. Многие в футбольном мире знали, так скажем, о его проблемах. Но никто публично эту тему не поднимал, не выносил на всеобщее обсуждение. До тех пор пока это не сделал Василий Уткин в эфире «Эхо Москвы». Это не значит, что Вася такой смелый, а все остальные бздуны и боялись об этом рассказать. Просто всегда надо задаваться вопросом – зачем? Для чего надо было об этом во всеуслышание заявлять? Я тоже был в курсе того, что происходит в ЦСКА, но если бы я об этом рассказал условно в радиоэфире, твиттере или конференции, то подставил бы человека, который со мной этой информацией поделился. Повторюсь: доверие для меня – на первом месте.

Иногда футболисты подходят и спрашивают, почему комментатор сделал акцент на чем-то одном, а на другую тему выступил неохотно. Им все время кажется, что позиция комментатора ангажирована, кем-то умышленно продвигается и так далее. У большинства игроков абсолютно неправильный взгляд на многие вещи, которые доносятся из уст многих комментаторов. Приходится разговаривать, объяснять, правильно расставлять акценты. Были эпизоды, когда просили опубликовать какие-то вещи, но я находил аргументы, почему так делать не стоит.

– Не хотели невольно провоцировать скандалы? Их читают гораздо лучше.

– Да, кто-то ищет скандалы. Например, коллега Алексей Андронов в программе «90 минут» озвучил информацию про Бышовца (Андронов обвинил экс-тренера «Локо» в том, что тот брал взятки от игроков). И вот кому и какой от этого плюс?

– Очень обсуждаемая история последних месяцев – конфликт между россиянами и легионерами в «Спартаке», в клубе, с которым вы часто летаете на выезды. Празднование гола Мовсисяна и Комбарова в ворота «Амкара» – продолжение конфликта?

– Вы невнимательно смотрите.

– Немаловероятно.

– Я и правда прекрасно знаю о взаимоотношениях россиян и легионеров в «Спартаке». До гола Комбаров сделал великолепный пас на Мовсисяна, а тот промазал мимо мяча, задержался возле чужой штрафной, Сираков ошибся и Юра забил гол, ставший победным. Если внимательно посмотреть, то они с Комбаровым просто друг друга подталкивали с улыбками на лицах. Насколько я знаю, внутри «Спартака» у россиян с армянами никаких проблем нет.

– А с остальными легионерами?

– Есть. Но это скорее не проблемы. Есть определенное непонимание. Были конфликты интересов – они начались еще при Карпине и продолжаются сейчас. Это все накладывается на результат. Да, внутри «Спартака» не все просто, этот момент надо вместе пережить. Не искать виноватых, а продолжать усердно работать. Раз попали в эту ситуацию – надо всем вместе что-то делать.

– Константин, самый главный вопрос. Вы считаете себя комментатором федерального уровня?

– Я ждал этот вопрос, но ждал его в самом начале. Может быть, я слишком закомплексованный или слишком скромный, но без всякого лукавства говорю: я работаю в среде, где есть комментаторы намного лучше меня… Знаете, я бы столько эпитетов нашел для своих коллег, но не стану этого делать. Особенно сейчас.

Надеюсь, что хорошо отработаю финал Лиги чемпионов, и все получат удовлетворение – и я, и зрители, и мои коллеги, если кто-то из них считает, что этот финал мне достался незаслуженно. Этого же я жду от чемпионата мира в Бразилии – чтобы все получили удовольствие. А что такое комментатор федерального уровня? Это очень эфемерное понятие. Федеральный уровень каждый для себя определяет по-своему. Могу ли я себя назвать хорошим комментатором – да, могу. А федеральный это уровень, колхозный или межгалактический – решать не мне. Главное, не обманывать себя и получать удовольствие от работы. У меня именно так.